11 глава
Софус плечистый
– Какой-то ты несобранный, – сказал Юн Софусу.
– Нет, собранный! – ответил Софус.
– Ничего подобного, – сказал Юн. – Голова болтается где попало…
– Подумаешь! В этом году мода на слабые головы.
– Тебе надо собраться с мыслями и открыть тайну волшебной палочки, – продолжал Юн. – А то одни неприятности получаются.
– Нет у тебя воображения, – возразил Софус. – Все дела да обязанности на уме. Эх, был бы я птичкой, сидел бы целый день на ветке и пел!
Раз! – и Софус превратился в птичку, потому что нечаянно начертил волшебную закорючку. Он не мог даже держать палочку, сидел на ветке и жалобно смотрел на Юна.
– Теперь хоть не набедокуришь, – сказал Юн. – Сиди и кори себя! Видишь, что бывает, когда все только по-своему делаешь!
Но ведь ничуть не интересно браниться, когда тебе никто не отвечает. И Юну быстро надоело говорить строго со своим старым другом. Он поднял палочку и стал ее рассматривать. Теперь ему предстояло искать разгадку.
Софус не мог говорить – он мог только петь, потому что сам так пожелал, когда махал палочкой. А из песен ему вспомнилась вот какая:
Понедельник зелен, как волна.
Вторник желт и бледен, как луна.
Розовеет нежная среда.
А четверг – он серенький всегда.
Пятница, как небо, голубая.
А суббота жарко-золотая.
Воскресенье чисто и светло.
Как лебяжий пух, оно бело.
– Хорошая песня, – сказал Юн. – Но ты ошибаешься: пятница – пятнистая, а воскресенье – праздник, значит, оно должно быть красным.
Софус не мог ответить. Юну стало жаль его, и он решил порадовать Софуса.
– Ставлю тебе пять с хвостиком за твою песню, – сказал он. – Когда я был маленький и учился в школе, у нас была учительница, которая ставила пять с хвостиком за правильное решение задачи и чистую тетрадку.
И Юн начертил палочкой, не подозревая, что чертит волшебный знак.
– Хотел бы я знать, как действует эта палочка! – воскликнул он.
И, конечно, сразу догадался, потому что палочка исполнила его желание.
Юн страшно обрадовался, но Софусу ничего не сказал про свое открытие. А сказал он вот что:
– Хочу, чтобы мой старый друг Софус относился ко мне вежливее и учтивее. Хочу, чтобы он не был таким непоседой. Хочу, чтобы он понял, что я самый умный из нас двоих и должен решать за обоих. И хочу, чтобы он снова стал человеком, с такой же головой, как у всех людей.
Если бы вы видели, какой Софус появился перед ним в тот же миг! Тихий, послушный, руки смиренно сложены, волосы приглажены и расчесаны на пробор.
– Почистить тебе ботинки? – спросил Софус. – Пожалуйста, позволь!
– Нет, лучше идем в кино! – сказал Юн.
– Не могу, некогда, к сожалению. Мне надо убрать D комнате и поупражняться на скрипке.
Юн решил, что это уж слишком, и пожелал, чтобы его друг стал, как прежде.
– Отдай мне волшебную палочку! – сразу закричал Софус.
“Хочу, чтобы Софус подарил палочку мне”, – подумал Юн.
– Впрочем, можешь оставить ее себе, – сказал Софус.
– Большое спасибо, – ответил Юн.
– Ах, сколько красивых мыслей было у меня в голове, когда я был соловьем! – вздохнул Софус.
– Ты был не соловьем, а самым обыкновенным воробышком, – возразил Юн.
– Зато в груди у меня таился соловей. Этот соловей пел мне чудесные песни и говорил, что я большой, красивый и добрый.
– Гм… – сказал Юн. – Ты уверен, что это была не ворона?
– И я подумал, что если когда-либо стану человеком, то не хочу больше быть Софусом Пресофусом. Пусть меня лучше зовут Ссфус Плечистый, это куда мужественнее.
– Но у тебя же совсем неширокие плечи, – сказал Юн.
– Если носить под пиджаком деревянные плечики, станут шире, – ответил Софус. – Кстати, я изобрел замечательные плечики, именно то, что нужно!